Читать интересную книгу Пигмакенштейн. Комедия в двух утопиях - Юрий Лифшиц

Предварительно постучав в дверь, входит МИССИС ПУРОХИТ, по виду индоангличанка.

Что у вас стряслось?

МИССИС ПУРОХИТ. Мистер Хиггинс, к вам рвется какая-то девица по фамилии Далида.

ХИГГИНС. Девица Далида? Этого еще не хватало. И что ей надо?

МИССИС ПУРОХИТ. По ее словам, она ваша хорошая знакомая, и вы будете прыгать от счастья от встречи с нею. Она из самых низов, ниже плинтуса. Я бы и сама ее прогнала, но поскольку мне известно, какого рода эксперименты вы проводите над людьми, решила доложить вам. К вам порой ходит такой сброд, что (спохватывается) прошу прощения, сэр.

ХИГГИНС. Хватит вам извиняться. И как она говорит?

МИССИС ПУРОХИТ. По-моему, чудовищно. Но вам понравится, я уверена. Вам нравилось и не такое.

ХИГГИНС (ПИКЕРИНГУ). Все в кон! (Подвозит кресло к компьютерному столу, садится, двигает мышью.) Сейчас я вам продемонстрирую свой метод. Мы ее разговорим, запишем на компьютер, потом я разложу ее бредятину на фонемы, и у нас с Вами получится фонетически точная карта произношения этой девицы, со всеми возможными транскрипциями, каковые существуют в различных системах записи. (МИССИС ПУРОХИТ). Волоките сюда эту Далиду.

В комнату безо всякого приглашения врывается БУКЕТЧИЦА. Садится на первый попавшийся стул тоже без разрешения.

ХИГГИНС. Батюшки-светы! (Поет.) На лабутенах, нах!..

ПИКЕРИНГ (подхватывает). И в офигительных штанах!

Оба смеются, довольные собой.

ХИГГИНС. С этой мамзелью мы в самом деле хорошо знакомы… со вчерашнего вечера. Какого вы притащились? Мерса-матрухской галиматьи у меня и без вас выше крыши. Катитесь отсюда, пока я добрый.

БУКЕТЧИЦА. Чё вы босса-то включаете? Вам же доклали о цели моего посвещения. (МИССИС ПУРОХИТ) Или вы ничего не сказали сэру?

МИССИС ПУРОХИТ. Непременно доложила бы, если бы вы внятно посвятили меня в свои планы.

БУКЕТЧИЦА (ХИГГИНСУ). Хватит, говорю, пургу мести! Учителишка вы задрипанный – а туда же! Вы же уроками пробавляетесь, сами вчера говорили. Ежели вам фунты не катят, могу и в еврах забашлять. Или в баксах. Могу и в июнях или как там по-китайскому. Только с рублями связываться не хочу. У них там какие-то санцики. И вам не советую.

ХИГГИНС. Что вы тут нам арапа заправляете? Какие на хрен санцики, баксы, евры, рубли, июни?! Вы в своем уме?

БУКЕТЧИЦА. Да уж не в вашем! Чё шлангом прикидываетесь? Вы даете мне уроки – я вам отстегиваю. Расценки я знаю – кайф словите.

ХИГГИНС. Че-го? Ты соображаешь, что ты несешь?

БУКЕТЧИЦА. Мог бы, кстати, кофа налить своей клиентше, ежели ты такой благородний. С печенькими. Дело у меня к тебе, понял?

ХИГГИНС. Пикеринг, взгляните внимательно на это мяучело. Одно из двух: либо ей в самом деле плеснуть (передразнивает) кофа с печенькими, либо распять ее прямо над камином…

БУКЕТЧИЦА (вскакивает в испуге). Вау! Теперь мне ясно, кто вы такие! (Собирается уйти.) Извращепенцы!

ХИГГИНС. Ты не уйдешь, пока не скажешь, зачем приходила. Хватайте ее, миссис Пурохит!

ПИКЕРИНГ (мягко берет Цветочницу за руку. Она отдергивает руку, но останавливается). Деточка, что вам нужно от мистера Хиггинса?

БУКЕТЧИЦА (испуганно и неуверенно). Чё он на меня пальцы гнет? Сам вчера сказал, что может выучить либо на цветочный магазин, либо на бензоколонку. На бензоколонку я не согласная. Мне бы в магазин определиться. А туда не принимают, говорят, я не так говорю, как надо говорить и как у них все говорят, а если я буду говорить, как надо говорить и как все у них говорят, то говорят, примут. А он со мной, как с последней. Филки мои ему, слышь ты, не в масть. Чё мне всю жизнь корзинку теперь юзать (хочет уйти).

МИССИС ПУРОХИТ. Несчастная, вы думаете, у вас хватит средств оплатить уроки самого мистера Хиггинса? Нельзя же быть такой глупой.

БУКЕТЧИЦА. А то не хватит! Кто-кто, а я знаю чё почем. И средства у меня в наличности.

ХИГГИНС. Сколько вы намерены мне платить?

БУКЕТЧИЦА (улыбаясь). Долго до тебя доходит. А еще ученый чел. Неужто, думаю, его жаба не душит, что он мне вчера лишка кинул? Наверняка раскатает губу с децл взад отжать. Небось бухой малехо был, а? Колись давай, здесь все свои.

ХИГГИНС. Садись!

БУКЕТЧИЦА. Задарма мне ничё вашего не надо.

МИССИС ПУРОХИТ. Да садитесь же, вот наказание!

БУКЕТЧИЦА. Нипочем не сяду, хоть он дерись!

ПИКЕРИНГ. Не изволите ли присесть? Вы нас этим очень обяжете.

БУКЕТЧИЦА. Так уж и быть, если на то пошло (садится).

ХИГГИНС. Ваше имя?

БУКЕТЧИЦА. Лайза.

ХИГГИНС (декламирует). Элиза, Эльжбета, Лизетта, Бабетт…

ПИКЕРИНГ (подхватывает). За гнездами в лес побежали в обед…

ХИГГИНС. Яичко для каждой они там нашли…

ПИКЕРИНГ. Три штучки осталось, одно принесли!

Смеются, радуясь своему остроумию.

ЛАЙЗА. Улет! Оба вальтанулись!

МИССИС ПУРОХИТ. Не стоит хамить мистеру Хиггинсу и мистеру Пикерингу, милочка.

ЛАЙЗА. Чё, только мистерам разрешается хамить в Грейт Бритн?

ХИГГИНС. Хватит трындеть. Назовите вашу цену моим урокам?

ЛАЙЗА. Цена известно какая. Моя подружка учится по-французскому у самого настоящего француза, из Парижа. А за свой родной язык я не собираюсь платить больше. Вот вам и весь прайскоран.

ХИГГИНС. М-да… Полковник, более щедрой платы мне и миллионер не предложил бы.

ПИКЕРИНГ. То есть как?

ХИГГИНС. А так. Я знаю цену этим парижским менторам. Эта лахудра, судя по всему, готова платить мне в час едва ли не половину своего дневного дохода. Представляете, как бы я обогатился, если бы миллионер был таким же щедрым, как она, то есть брал у меня уроки за половину своего дневного дохода?

ЛАЙЗА. Вы чё, с реек съехали? Какой я вам миллионер?

ХИГГИНС. Потухни!

ЛАЙЗА. Ну, уж нет! С меня хватит. (Порывается встать. МИССИС ПУРОХИТ ее удерживает.)

МИССИС ПУРОХИТ. Погодите. Сейчас мистер Хиггинс натешится и все будет хорошо.

ХИГГИНС. Вот именно. Возьмет швабру и натешится над вами вволю. Так ввалю, если вы не перестанете тупить, что вас родной отец не узнает. Сидеть!

ЛАЙЗА. Вы мне не отец, во-первых! Вы мне никто!

ХИГГИНС. В-третьих, вы не раз помянете своего папу и всех его предков до седьмого колена, если я возьмусь делать из вас настоящего человека. Возьмите платок. (Дает ей носовой платок.)

ЛАЙЗА. На кой он мне? У меня свой.

ХИГГИНС. Ну, так воспользуйтесь им по назначению! А рукав оставьте в покое.

ЛАЙЗА (упрямо). Чем хочу, тем и трусь.

ХИГГИНС. Чем хотите, можете тереться в каком-нибудь другом месте. А платком следует утирать нос и даже, хотя он и называется носовым, промокать глаза, которые у вас на мокром месте. Между прочим, таких плакс, как вы, в цветочные магазины не берут. А если вы не знаете разницу между рукавом и носовым платком, то дело совсем швах.

ЛАЙЗА. Вы такой нахальник… Вроде пожилой чувак, а туда же…

МИССИС ПУРОХИТ. Перестаньте сбивать девочку с толку, сэр. Перлы вашего остроумия она оценить не может. И, кстати, рукавом она не утиралась. (ЭЛИЗЕ). Вам еще нужен платок, детка?

ЛАЙЗА. А то! Такой клевый! Синенький.

ПИКЕРИНГ. Миссис Пурохит, думаю, она не вернет вам платка даже под страхом пытки.

МИССИС ПУРОХИТ. Какое мне дело до чужих платков? Пусть мистер Хиггинс сам волнуется за свою собственность.

ПИКЕРИНГ (его осеняет). Вот что, Хиггинс, сказать вам гадость? А я все равно скажу.

ХИГГИНС. Валяйте!

ПИКЕРИНГ. Вам ничего не удастся сделать из этой девушки. Ваш фонетический метод в данном случае даст сбой. И ни в какой цветочный магазин она не устроится.

ХИГГИНС. На подначку не иду!

ПИКЕРИНГ. Это не подначка, Хиггинс. Я предлагаю вам пари.

ХИГГИНС. Другое дело. Каковы условия?

ПИКЕРИНГ. Вы беретесь за Элизу по всем правилам вашей науки, а я беру на себя все расходы, связанные с ее обучением. Если ваша система сработает, то вы в моих глазах станете Яном Амосом Коменским, Песталоцци и Антоном Макаренко одновременно.

ЛАЙЗА. Вот спасибочки, сэр! Сразу видно – у вас доброе сердце. Не то, что у этого…

ХИГГИНС (размышляя вслух). Заманчиво, век воли не видать! Взяться за эту восхитительную пошлячку и ослепительную замарашку…

ЛАЙЗА (вне себя от возмущения). Йооооооооооооошкин кот! Какая я тебе замарашка! Я из душа не вылазию! И нынче утром, когда собиралась сюда, голову помыла и все остальное.

ПИКЕРИНГ. Похоже, Хиггинс, вы не сведете ее с ума своими очаровательными комплиментами.